Стрижак: «Никаких утечек баз плательщиков и донаторов «Байсола» не было. Заявления силовиков — блеф»

На ОНТ показали фильм о наказании беларусов за пожертвования. В Департаменте финансовых расследований заявили, что могут узнать данные отправителей криптовалюты в фонды и организации, признанные «экстремистскими», пишет Зеркало. Освободить от уголовной ответственности могут за десятки тысяч долларов.

Главный посыл фильма в том, что переводы в криптовалюте якобы неанонимны, все жертвователи будут установлены, за добровольное обращение в органы освободят от уголовной ответственности.

— Силовики противоречат сами себе в этих двух тезисах, — отмечает в интервью Филину Андрей Стрижак. — С одной стороны, утверждают, что, мол, мы все знаем, обращайтесь к нам, и мы вас освободим.

С другой — в этом же фильме рассказывают, сколько стоит это освобождение. Речь идет о десятках тысячах долларов — явно это рассчитано не на всех. Если у тебя нет таких денег — не обращаться или как?

Что касается запугивания, еще раз повторю: никаких утечек баз плательщиков и донаторов «Байсола» не было. Заявления о том, что у силовиков есть доступ ко всему, что можно, — это блеф.

Если мы говорим о конкретной ситуации, которая могла быть причиной задержаний и уголовных дел в отношении героев фильма (среди них —бывший проректор «Газ-Института» Александр Фиков, а также айтишники Александр Зиязетдинов и Антон Федоренко — прим. Ф), то наиболее вероятной мне кажется ситуация, когда человек использовал беларусские криптовалютные инструменты, то есть беларусские биржи, обменники и прочее.

Первое: все, что находится на территории Беларуси либо в юрисдикции Беларуси, доступно для силовиков. Они могут прийти в любую организацию, сделать запрос, выемку документов, аппаратуры — все что угодно.

Мы постоянно предупреждаем: если вы находитесь на территории Беларуси, пользуетесь беларусскими платежными инструментами, не используйте их для доната через BYSOL — это слишком опасно.

Второе: когда человека задерживают, силовики получают доступ к его девайсам, и тут уже чисто дело техники узнать, что он с ними делал, куда что переводил.

Мы не знаем, что делали с этими людьми, которые представлены в фильме, а методов НКВДшного типа у беларусских силовиков очень много. Они могут заставить сделать самооговор либо принудить к явке с повинной — это тоже вполне возможный сценарий.

Ситуация с так называемыми выкупами, когда человеку ставят Х10, Х30, Х50 к сумме доната в любой из фондов, касаются не только BYSOL. Речь идет и о «МотолькоПомоги», и о «Байполе» и других структурах.

— Выходит, когда силовики заявляют, что донаты не анонимные, это касается только криптобирж в Беларуси?

— Абсолютно уверен, что криптобиржи Беларуси предоставляют такую информацию. Велика вероятность, что по запросу в адрес российских криптобирж силовики также могут получить доступ к этой информации.

Совет для тех, кто делал донаты: помните, что ваш девайс хранит информацию. Например, если вы сделали донат, будучи за рубежом, например, с карты зарубежного банка либо с зарубежной криптобиржи или криптообменника, и вы едете в Беларусь со своим девайсом с установленными приложениями, то, по сути, сами себя сдаете.

Я вообще не сторонник того, чтобы люди ездили в Беларусь в сегодняшней ситуации, особенно те, кто нам донатил, но, если очень сильно нужно, помните, что все цифровые следы на вашем девайсе, могут свидетельствовать против вас. У силовиков нет доступа к иностранным банкам и иностранным платежным системам. Но вы можете его сами им предоставить на вашем девайсе.

Андрей Стрижак напомнил, что сейчас демократические силы работают над Концепцией возмещения вреда лицам, репрессированным в период режима Лукашенко.

— Очевидно, что люди, которые таким образом попадают под репрессии, будут иметь право на восстановление своих прав. Я со своей стороны лоббирую один из возможных инструментов, который позволит возвращать людям те деньги, которые их принудили задонатить в какие-либо структуры.

Чаще всего силовики используют для этого детские дома, хосписы и так далее. Предваряя вопрос «так что, вы хотите отобрать деньги у детей, больных раком», я хочу сказать, что деньги должно возвращать государство, которое в лице силовых структур принудило человека сделать какое-то деяние. Соответственно, отвечать будет государство, а не детский фонд больных онкологией.

То есть государство из бюджета должно будет покрыть все расходы, которые понесли люди. Потому что это шантаж, применение к человеку экономических репрессий, замаскированное под то, что он сделал это добровольно.

Я продвигаю идею, что каждый человек, сделавший донат под давлением, должен иметь право на его возврат после восстановления законности в Беларуси.