Как живет страна, которая удивляет Лукашенко

Подробный разбор иранской экономики делал финансист Андрей Мовчан на Живом гвозде. «Салідарнасць» выбрала самое интересное из этой программы.

– Иран – это страна, которая невероятно похожа на Россию, –  говорит Мовчан. – Вполне возможно, что, глядя на Иран, мы видим будущее России на ближайшее десятилетие.

Аналитик напоминает, что, как и у России, у Ирана огромные запасы полезных ископаемых: нефть, газ, цинк, золото, серебро, медь, титановые руды и т.д.

Как и в России, большАя часть Ирана непригодна для жизни (только там не тайга, тундра и вечная мерзлота, а соляная пустыня).

Как и Россия, Иран – очень многонациональная страна с исторической памятью империи.

В 1975 году ВВП Ирана и Турции были равны и составляли около 50 миллиардов долларов каждый. В 1986 году за счет резкого роста цен Иран производил уже 200 миллиардов долларов. Турция к тому моменту подросла до 75 миллиардов долларов.

А Польша к 1990-му (более ранняя объективная информация отсутствует) производила только 65 миллиардов долларов ВВП.

Мовчан предлагает сравнить эти три страны на сегодняшний день. Иран (население – около 88 миллионов человек) производит 230 миллиардов долларов ВВП – 2700 долларов на душу населения. Это очень бедная страна.

Турция (около 85 миллионов) производит 813 миллиардов долларов ВВП, это в три с половиной раза больше, чем Иран (при сопоставимом населении).

Польша (около 38 миллионов) производит 670 миллиардов долларов ВВП, это почти в три раза больше, чем Иран.

То есть фактически Иран с восемьдесят шестого года не вырос по ВВП при увеличении населения почти в 2 раза. Турция выросла в 11 раз при увеличении населения почти в 2 раза. А Польша выросла в 10 раз вообще без роста населения.

Турция – страна со смешанной экономикой и политикой, которая последние годы плохо себя чувствует, Польша – страна с демократической экономикой и политикой, Иран – страна с религиозной автократией.

На Иран сейчас надвигается ощутимая демографическая яма. Почему? 1979 год (исламская революция), отток населения, люди в течение длительного периода времени рожали сильно меньше.

Иран страдает от нехватки квалифицированной рабочей силы. За десять лет с начала революции страну покинуло 25% людей с высшим образованием.

В Иране всё очень дорого, потому что очень много импорта, и потому, что очень тяжело и неэффективно производятся внутри товары. Иранский экспорт – это на 70% нефть, в основном сырая.

После революции 1979 года, рассказывает финансист, те собственники предприятий, которые не бежали за границу, в основном были казнены. Предприятия были так или иначе национализированы, а потом переданы за копейки либо госчиновникам, правоверным мусульманам, либо сразу в Корпус стражей исламской революции (это ФСБ и Нацгвардия в одном флаконе). В Иране это самый большой предприниматель. Он владеет, ну, наверное, большей частью всех бизнесов в стране.

Эффективность этих бизнесов чудовищна, потому что управляются они по законам шариата, а не с точки зрения рынка и здравого смысла. Но при этом они как-то работают.

В Иране два курса риала (национальной валюты), они различаются примерно в 4-5 раз. Самый прибыльный бизнес в Иране – это быть большим чиновником, связанным с экспортными закупками, потому что ты просто получаешь иностранную валюту по официальному курсу, а потом продаешь ее на внутреннем рынке в 4-5 раз дороже. Потом покупаешь на, так сказать, остаток, сколько тебе нужно риалов, чтобы их вернуть, остальное остается тебе. Из-за этой схемы доля нереализованных экспортно-импортных контрактов в Иране порядка 70%.

В Иране 250 тысяч миллионеров (по данным ЦРУ). Огромная цифра для страны, в которой 88 миллионов человек, и такая экономика. Ну и понятно, что все эти миллионеры очень тесно связаны с государством.

– Если подвести итог, в Иране все в общем уже как в России: бюрократия (о ней даже Лукашенко в глаза вице-президенту сказал – С.), коррупция, борьба госкорпораций с частными компаниями методом посадки в тюрьму владельцев частных компаний. – подытоживает Андрей Мовчан.

Так что, попытка перенести иранский опыт на белорусскую почву не сулит нашим гражданам ничего хорошего. Но и властям в перспективе, кстати, тоже. Доцент Центра исследований стран Персидского залива Катарского университета Николай Кожанов пишет в Важных историях:

«Экономическая система, созданная в условиях сильнейшего внешнего давления, вынудила руководство страны поставить во главу угла выживание, а не рост и развитие. На протяжении десятилетий эта модель помогала достичь главную цель — обеспечить сохранение политической системы Ирана.

Но к 2023 году накопившиеся структурные проблемы и постоянное внешнее давление сделали дальнейшее существование этой экономической системы очень трудным, если вообще возможным без трансформации.

Вывод для российского (и беларусского – С.) руководства очевиден: можно превратить страну в осажденную крепость, но рано или поздно ее твердый фундамент превратится в сыпучий песок».