Шпарага: «Люди знают, что есть другие способы жизни. Но им сложно реализовать их из-за системы контроля»

О том, что беларусское общество переросло Лукашенко. Но что дальше?

В интервью каналу Жизнь-малина Ольга Шпарага сказала:

– Мне кажется, что нам еще все-таки не хватает понимания и знания о системе не только экспертного. В 2020-м люди хотели свободы, солидарности, но не понимали, как система их угнетает, подчиняет, делает лояльными. Поэтому выступали не против системы, а вышли показать, что у них есть силы и энергия. Но теперь нужно как-то деконструировать эту систему, чтобы понять, как ее перестроить.

Режим против, чтобы беларусское общество развивалось, могло сопротивляться.

Экспертку спросили, можно ли в каком-то смысле назвать беларусское общество неопытным.

— Какие-то группы менее опытные, какие-то — более. Но в принципе (так) сказать можно. Если мы возьмем европейский контекст, то один из примеров революции, борьбы — это Франция. Там школьники участвуют в демонстрациях. Это целая культура — участвовать в митингах.

Участвовать в демонстрациях, выдвигать требования, вести переговоры. Это культуры, которые формируются. Это про борьбу, отстаивание прав, но точно также и про компромиссы.

О лидерах в обществе

— Нужно много лидеров и лидерок. Тут такая рассеянная сила. Систему нужно менять в разных частях. Недостаточно только в одной. И для этого нужны наши разные компетенции, наша совместная работа. Это уже и есть протодемократия.

То, что люди выходили в 2020-м и предлагали разные формы соединений, и то, что мы стараемся делать сейчас за пределами Беларуси — это и есть практики демократии. Но как справиться с этой системой? Мне кажется, что чем больше у нас будет понимания этой системы и слаженной работы, тем больше возможностей. Ну и окно возможностей должно быть.

О том, почему считает, что Лукашенко — сексист. И кто еще из его окружения

— Отчасти потому, что он наследник советской системы, которая была организована сверху вниз, где практики подчинения были во всех институтах. Унижение было унисексовое, но советская система была патриархальной.

В отдельных сегментах женщины действительно уравнивались в правах, при этом у них была такая же нагрузка или дальше больше, потому что у них были трудовые права, но при этом то, что они несли раньше, они продолжали нести.

Получилось, что угнетение, унижение женщины в обществе было двойным. Поскольку это люди «второго сорта», их можно и нужно угнетать больше: типа они более послушные, менее конфликтные. Предполагалось, что все обязанности лояльных, послушных, коллективистских гражданок они будут выполнять лучше.

И Лукашенко, мне кажется, унаследовал это. А с другой стороны, бытовой патриархат. Худшее, что есть на уровне повседневного бытового патриархата, когда к другим людям относишься с пренебрежением и к женщинам с дополнительным пренебрежением, это тоже в нем есть. Типаж, который будет эксплуатировать в своих интересах, чтобы удержать власть.

Качанова, мне кажется, тоже поддерживает эту позицию. Отрицая права женщин, их активную позицию, она демонстрирует, как женщине «нужно» служить, как нужно быть послушными беларусками. В авторитарных режимах женщинам нужно с большим рвением доказывать свою лояльность.

Об образовании и будущем  

— До 2020 года режим инструментализировал систему образования. Студенты, которые приходили к нам за неформальным образованием, рассказывали, что система образования делает их циничными и апатичными. Знаний особенно нет, но есть представление, что нужна корочка, чтобы вписаться в систему. Надо как-то это вытерпеть, не критиковать, ведь ты все-таки что-то получишь, например, какие-то контакты. Это мы говорим, скорее, про гуманитариев.

Если взять, например, медицину, то наши студенты говорили, что в своей сфере они худо-бедно знания получают, но им не хватает широкого кругозора, знаний по медицинской этике.

То есть до 2020 года было обучение того, как встроится в систему. Сейчас, мне кажется, создают систему, где нужно рьяно поддерживать, служить, и, может быть, даже с оружием в руках.

Смогут ли дети думать так, как навязывают власти

— Мы смотрим сейчас на диктатуры в других странах. Я часто читаю, например, что происходит в Иране. Сейчас диктатуры работают по-другому. Да, люди думают по-другому, знают, что есть другие способы жизни, обучения, есть другие ценности.

Но им очень сложно реализовать это в жизни, потому что есть система контроля, в том числе через электронные технологии, камеры наблюдения, военные сборы, увеличение количества работников КГБ.

Да, ты понимаешь, что можно жить по-другому, но не знаешь, как это реализовать. И по одиночке ты этого не сделаешь, это надо делать вместе с кем-то, а тебя учат недоверию, не позволяют выйти в публичное пространство.

При этом в целом я оптимистка и продолжаю верить в беларусское общество. Я вижу, что запрос на перемены в обществе есть и надеюсь, что с этим потенциалом не удастся справиться.