Магда: «Происходит глобальное противостояние добра и зла, а не Третья мировая война»

С 7 октября после вероломного вторжения ХАМАС на юг Израиля продолжаются военные действия на Ближнем Востоке. По всему миру проходят акции в поддержку израильтян и палестинцев, в некоторых странах они переходят в стычки.

Тем временем эксперты анализируют, к каким последствиям могут привести события на Ближнем Востоке, и взвешивают роли разных участников.

На несколько важных вопросов об этой войне Филин попросил ответить директора украинского Института мировой политики Евгения Магду.

— Как вы оцениваете позицию официального Минска, не продемонстрировавшего почти никакой реакции на происходящее?

— Полагаю, что официальный Минск как сел в кильватер российской пропаганды после 24 февраля 2022 года, так оттуда и не вылазил. Поэтому нет ничего удивительного в том, что он пытается вроде как находиться над схваткой.

Однако для этого ему не хватает элементарной легитимности. И эта проблема будет существовать до тех пор, пока у власти в Беларуси находится Лукашенко, а не легитимный глава государства.

Есть еще один момент, о котором нельзя забывать. Это еврейский компонент в истории Беларуси. Благодаря черте оседлости он должен быть достаточно заметным, что, в свою очередь, обязывало выразить, если хотите, более человеческую позицию официальному Минску. Но не сложилось.

— Тем временем наша пропаганда не просто выразила свою пропалестинскую позицию, но и умудрилась этим обратить на себя внимание израильтян.

— Я считаю, что нынешняя беларусская пропаганда — это отрыжка кремлевской пропаганды. Они проводят буквально все российские месседжи. И наивно было ожидать, что по данному вопросу они выразят какую-то особую позицию.  

Но в любом случае как-то позитивно оценивать террористические действия тех, кто напал на мирных людей и просто убивал их, — это как минимум странно для европейской страны.

Поэтому беларусам стоит определиться, кем они хотят быть больше — «русскими со знаком качества», как вас назвал Лукашенко, или настоящими европейцами, потому что вы живете в государстве в центре Европы.

— Отразится ли война на Ближнем Востоке на Украине?

— Много говорят о том, что этот конфликт на Ближнем Востоке отразится на помощи Украине. Я так не думаю по ряду причин. Главная заключается в том, что борьба с террором — а действия ХАМАС — это именно террор — должна быть глобальной, объединяющей.

Если смотреть с военной точки зрения, то хамасовцы — это в большей степени легкая пехота, и Израилю, может быть, понадобится больше боеприпасов, возможно, какая-то специфическая техника, но не артиллерия и не дальнобойные ракеты, которые нужны украинской армии.

К тому же не стоит забывать о том, что Израиль и сам производит много военной техники. Поэтому я думаю, что позиция и США, и ЕС, которые сходятся во мнении, что готовы поддерживать и Украину, и Израиль, — это зрелая позиция.

Это позиция государств, которые понимают, что мы все наблюдаем борьбу добра против зла, а не просто какие-то военно-политические процессы.

— Многие также пытаются проводить параллели между войной в Украине и в Израиле, ищут схожие черты.

— Я считаю, что параллели с Украиной достаточно натянутые. Объясню почему. В Украине война продолжается уже почти 600 дней и боевые действия идут на суши, в воздухе и на море. Это широкомасштабная война.

А на Ближнем востоке все-таки идет гибридная война, потому что соотношение противостоящих сторон в техническом оснащении несоизмеримо. Это еще раз ответ на утверждение о том, что Запад не сможет помогать и Украине, и Израилю одновременно.

Здесь нет логики. ХАМАС и даже Хезболла — это все-таки достаточно легковооруженные военные подразделения.

Есть еще один момент. Это религиозное противостояние, которого также нет между Россией и Украиной. Есть фактор использования православной церкви для обслуживания агрессивных интересов Кремля.

Тем не менее и Россия, и Украина — страны с самыми большими православными конфессиями в Европе.

И самое главное — ХАМАС сделал ставку на террористические действия, террористический компонент атаки. Он не может иначе бороться против израильской армии.

А Россия при том, что она также совершала военные преступления на территории Украины и совершала фактически террористические акты, например, бомбардировку театра в Мариуполе или подрыв плотины Каховской ГЭС, все-таки ведет полномасштабные боевые действия.

— А когда сравнивают поведение хамасовских террористов и российских военных на оккупированных территориях, схожие по свей бесчеловечности, и даже появляются версии о «российских инструкторах», «руке Москвы»?

— Я бы все-таки говорил о том, что поведение всех террористов бесчеловечно. Это вопрос не идеологической общности в сегодняшнем мире.

То, что между Россией и ХАМАС есть контакты, интенсивные связи — это факт. Но сказать, что Россия непосредственно готовилась к этому вторжению в Израиль, я не могу.

Думаю, она могла передавать информацию, передала трофейное, захваченное в Украине западное оружие для того, чтобы скомпрометировать Украину. Но непосредственное участие — пока это не слишком убедительная версия.

Есть еще такой момент, если бы россияне там участвовали и присутствовали, израильские спецслужбы об этом бы узнали. Пока они об этом не говорят.   

— Все чаще в последние дни можно услышать разговоры о начале Третьей мировой войны. Имеют ли они основание?

— Для того, чтобы говорить о мировой войне, необходимо, чтобы прошло какое-то время, и все смогли оценить ситуацию.

Пока только Россия позволяет себе бросать вызов мировому сообществу. Ее достаточно очевидный союзник Китай подобного не делает.

Поэтому, думаю, говорить сегодня о Третьей мировой войне, значит, питать самолюбие России, потакать ее интересам.

Пусть все-таки выводы о глобальной войне сделают историки будущего, а не политологи современности.  

В первую очередь, мы должны понимать, что происходит глобальное противостояние добра и зла, а не Третья мировая война.