Знаменитый фристайлист Дащинский: «Нам нужно что-то менять»

– Как вы относитесь к тому, что происходит в Беларуси после выборов?

– Я категорически против насилия, которое было применено к людям.

– Как думаете, будут ли проведены какие-то расследования в отношении силовиков?

– Я очень надеюсь. Пока что-то не видно. Хотя вроде как говорят, что там чуть ли не заведены дела, но пока конкретной информации нет. Я думаю, что людей этот вопрос и волнует особенно. Чем дольше это затягивается, тем большее недовольство вызывает. Я не знаю, почему нет продвижения в этом вопросе.

– Что скажете о недавних жестких задержаниях, например, студентов 1 сентября (разговор состоялся до событий 6 сентября – прим.)?

– Понятно, что всегда можно приписать какие-то там несанкционированные митинги, которые заранее надо где-то там оговаривать, запрашивать и в определенных местах проводить.

Но люди ничего не нарушали вроде бы: лично не видел, но по видео, которые попадались, – шли и шли. Почему-то начинают ставить им препятствия, а потом говорят, что они что-то нарушили. Честно говоря, сложно понять, почему так делается.

– А верите, что на выборах Лукашенко набрал 80%?

– Есть, конечно, сомнения, потому что много свидетельств того, что были где-то нарушения. Да и на словах от знакомых были свидетельства.

– Фристайл оказался одним из самых протестных видов спорта. Романовская говорила, что были урезания стипендий. Что происходит сейчас в сборной? Есть какой-нибудь диалог с Министерством спорта?

– Пытаются. И к нам приезжал замминистра, и мы там были. Замминистра был уже после этих всех высказываний, не так давно. Накануне выборов и министр приезжал. Насчет диалога – не знаю, сложно сказать, можно ли это назвать диалогом.

– А как это все происходило?

– Они пытаются нам объяснить, что спортсмены не должны влезать в политику. Но в политику никто не влезает. Это такие вещи, которые касаются практически всех. У меня лично не было знакомых, которые были задержаны и пострадали, но у человек пяти в команде, из федерации людей, у тренеров пострадали родственники, дети, соседи, люди, с которыми общаются. То есть понятно, что это заденет, зацепит каждого.

В принципе, это и вызвало возмущение. Выборы были толчком для людей, чтобы выйти. Да, Александра [Романовская] уже до выборов высказывалась. Но для всей команды то, что произошло после выборов, было, мягко говоря, шоком. Поэтому и начали. Николай Иванович [Козеко] высказался, потому что кто-то из родственников его жены пострадал.

Причем где-то вдалеке от протестов ходил, чуть ли не в магазин – и то попал. И побили хорошо. Естественно, это вызвало бурную реакцию. А нам потом пытались говорить, что не надо лезть в политические вопросы, что спорт должен быть нейтральным. Но каждый не от лица спорта, не от лица команды свое мнение выражал. При чем тут спорт, если это личное мнение человека?

– В команде нет сейчас какого-либо разделения?

– Нет, у нас наоборот как-то. Все категорически против, по крайней мере, того, что произошло после выборов. Все считают, что это как-то должно быть расследовано, должны быть сделаны какие-то выводы и наказания понесены.

Слышал, что в других командах есть разногласия – прямо такие серьезные, но у нас все хорошо, у нас команда сплоченная. В принципе коллектив такой дружный. У нас всего человек 20 работников – команда небольшая.

– Легкоатлетка Эльвира Герман допускает возможность выступать за другую страну. Футболист Илья Шкурин отказался играть за сборную, пока у власти Лукашенко. Как вы к такому относитесь?

– Это личное мнение каждого. Если брать людей у нас в команде, то та же Александра [Романовская] всегда чувствительно и эмоционально ко всему относится. Она с позицией подходит к этому. А есть ребята, которые, понятно, возмущены этими побоями, задержаниями, но в целом к политике нейтрально относятся. Я могу понять и тех, и других.

Наверное, Эльвира имела в виду какое-то возможное давление на нее со стороны. Тут тоже можно понять. Она еще молодая спортсменка, с амбициями, всю жизнь отдала спортивной карьере, много чего лишилась из-за этого. Если на нее начнут давить, то понятно, что ей нужно какой-то выбор делать. Тут как бы выходов нет.

Но я пока не слышал, чтобы прямо сильно на кого-то, особенно на топовых спортсменов, давление оказывалось. Надеюсь, что этого не произойдет. Все-таки, я думаю, стране нужны и такие люди тоже.

– Сможет ли Беларусь выйти мирно из сложившейся ситуации?

– Надеюсь, что да, потому что у нас люди никогда не были агрессивными. То, что сейчас пытаются разогреть, наподобие Украины разделить внутри страны людей на прозападных и на пророссийских... У нас никогда такого не было. Я в своем окружении такого точно не встречал.

– А кто нас пытается разделить?

– СМИ. Особенно эти российские каналы, как Russia Today, пророссийские. Что у них про Украину было, что сейчас смотришь – по той же схеме по нам работают: мол, это там с Запада, из Украины люди чуть ли не готовят у нас боевые действия. Для чего у нас спецслужбы тогда, которые должны это предотвращать?

Я очень надеюсь, что до серьезного конфликта не дойдет. Что все-таки начнется какой-то диалог, которого и не хватает. Наверное, не было раньше мнений таких разных, всегда как-то по накатанной шло и шло. А сейчас уже явно нужно искать возможность разговаривать и находить какие-то общие точки соприкосновения. По-другому никак. Либо это на самом деле превратится в бойню. Но, надеюсь, не будет этого.

– Вы сами ходите на акции протеста?

– Честно, не ходил пока. Как-то дети, школа – не было возможности. Хотя когда смотришь, то впечатляет.

– Допускаете, что можете пойти?

– Мне интересно. Нас, опять же, пытаются убедить, что там одни подростки, которые не имеют права голоса, какие-то неадекватные... Мне даже интересно посмотреть, какие реально там люди ходят, чтобы потом был аргумент в разговоре, что если вы там не были, то не надо нам рассказывать, что там какие-то неадекватные люди ходят или дети, не имеющие права голоса. У меня ходили знакомые, они говорили, что все там в порядке.

– Ходили и спортсмены. Видели баннер «Спортсмены с народом»?

– Видел. Да, там люди целыми группами ходят. Я видел, что там и противодействуют каким-то провокациям, стараются вычислять, если что-то нехорошее пытаются сделать. Ничего плохого пока не видел.

– Устоит ли Лукашенко у власти?

– Сложный вопрос. Вначале были каждый день мысли то в одну сторону, то в другую. Когда набирали обороты эти акции, а потом как-то все ослабевало... Но я понимаю, что дело создания какого-то оппозиционного движения – не одного дня. Время покажет. Я уже, честно говоря, не загадываю.

– А вы бы хотели каких-то изменений?

– Однозначно. Что-то должно меняться. Плюс после того, что произошло после выборов... Это выглядело как попытка быстро усмирить. Наверное, много уже людей созрели к тому, что нам нужно что-то менять. Я думаю, что изменения, в принципе, всегда нужны.

Даже когда все хорошо, должно что-то происходить, и я думаю, что такие потрясения на пользу идут. Они дают возможность пересмотреть какие-то плюсы и минусы системы. Даже если спорт брать: ты бываешь на высоте, но какие-то сильные падения дают возможность, если ты правильно к этому относишься, все проанализировать и пойти в нужном направлении. Я надеюсь, что в стране получится так же.