Беседка
Дмитрий Новицкий, Наталья Скоринко, Большой

«Страна изменится в тот момент, когда мы перестанем писать письма президенту»

Нам давно было интересно, почему белорусы мало улыбаются – может, у них счастья мало? Ответ на этот вопрос в душевном интервью дал экономист Антон Болточко.

Фото Глеб Малофеев

— Антон, почему белорусы несчастны?

— Я бы не сказал, что они несчастны. Все зависит от того, как мы будем измерять ситуацию. С одной стороны, мы можем полагаться на свое субъективное мнение как жители этой страны и на то, что видим каждый день на улице. Но у нас слишком малый кругозор, мы не можем охватить всего, поэтому это будет всего лишь частное мнение. Если отталкиваться от тех опросов, которые проводят социологи, то увидим, что белорусы, скорее, находятся в центральном положении. Мы вроде как «среднесчастливы».

— Кто наши «соседи» по уровню счастья?

— Развивающиеся страны. Если взять индекс World Happiness Report, который делает не просто опросы людей, но и добавляет несколько интегральных показателей, можно увидеть, что белорусы счастливее, чем поляки, чем китайцы, чем многие из наших соседей – и россиян, и украинцев. Если же взять другой международный доклад, Happy Planet Index, то белорусы счастливее американцев и жителей самой богатой страны по доходам на душу населения – Люксембурга. Согласно используемым иностранными исследователями методологий, мы живем лучше, чем те, кого я перечислил.

— Как рассчитываются эти индексы? В рамках проекта «Краіна» мы проехали полстраны, все ноют и плачут, говоря о том, как плохо живётся.

— Всегда есть огромное количество вопросов о том, как рассчитать это самое счастье. Доклад World Happiness Report считает индекс счастья, во-первых, по опросам, а во-вторых – по таким показателям, как средняя продолжительность жизни, валовой внутренний продукт (ВВП) на душу населения, свобода слова и тому подобное. Поэтому часто уровень счастья есть результат субъективной выборки исследователями различных показателей и их математического слияния с помощью замысловатых формул.

— Мне кажется, ни по одному из перечисленных пунктов Беларусь не в лидерах и уж точно уступает американцам и полякам.

— Мы выше по некоторым показателям, которые связаны с уровнем жизни – я имею в виду, например, среднюю продолжительность жизни белорусов. А также мы в некоторых топах по опросам об уровне «своего счастья». Интересно то, что в различных индексах, согласно опросам, то 17% белорусов считают себя счастливыми, то 54%. Это к вопросу о качестве проводимых исследований в нашем регионе.

Или вот еще один «эпичный» индекс, который уже упоминался – Happy Planet Index. Там вообще Беларусь находится намного выше, чем многие развитые страны. Это связано с тем, что расчет его таков: умножается показатель счастья по опросам на среднюю продолжительность жизни в этой стране, и делится всё это на экологический след (показатель того, насколько оптимально используются природные ресурсы).

Таким образом, когда происходит замер по трём показателям, Беларусь находится на среднем уровне по первому показателю и по второму. Но как только берётся экологический показатель, Беларусь тут же подскакивает вверх. Мы якобы хорошо используем наши природные ресурсы. Но этот показатель касается не только нашей страны: после вычисления индекса фактически развитые страны – Америка, Канада, страны Европейского Союза – опускаются вниз. А вверх уходят как раз-таки неразвитые страны – например, отдельные африканские страны, не отличающиеся высоким уровнем жизни.

Этот индекс я считаю глупым по своей сути, потому что он создан на основе, скорее, идеи того, что мы должны строить зеленую экономику, жертвуя при этом всеми благами цивилизации.

— Какой индекс ни возьми, получается, что у белорусов везде все хорошо. Реальность говорит чуть-чуть об обратном. Люди несколько удручены. Кто вообще составляет все эти индексы, и главное – зачем?

— Разговор об адекватности индексов счастья ведется достаточно давно. Раньше риторика была такова: показатель ВВП – тот, по которому сейчас считается уровень благосостояния каждой из стран — не является идеальным. Это из той же оперы, что и знаменитые слова одного политика: «Демократия – не идеальная система, но лучше не придумали». Так же и с ВВП. Вроде не идеальный показатель, рассчитывается со многими нюансами, но другого нет.

И вот учёные, видные умы – в их число входили даже нобелевские лауреаты по экономике – решили, что нужно создать индекс счастья, или расчет валового национального счастья, и тем самым заменить ВВП. Валовый внутренний продукт, по своей сути, — это деньги. А ученые говорят, что люди могут быть счастливы без денег и материальных вещей. Поэтому они предлагают заменить один показатель – тягу к деньгам – на духовный – символ аморфного счастья. Была подготовлена методология, которая легла в основу World Happiness Report, и тем самым эти ученые стали двигать мир к светлой идее того, что наш уровень развития нужно измерять не деньгами, а счастьем. Но критики, опять же, достаточно много.

По моему мнению, есть вторая причина возникновения увлечения индексами счастья. Мы видим, что многие страны столкнулись с проблемами экономического роста. В преддверии кризиса 2008 года, когда многие страны начали терять былые темпы роста ВВП, а те механизмы, которые раньше использовались для его стимулирования, больше не работали, необходимо было как-то оправдать свою политику. Одним из таких способов – придумать показатель валового национального счастья.

— По большому счету, мы пришли к выводу, что «индекс счастья» — это некая профанация, миф замены ВВП.

— По своей сути, миф, но мысль-то хорошая с той точки зрения, что идет поиск чего-то нового, возможно – более совершенного. Но сама идея поставить счастье во главу всего… немного абсурдная. Индексы счастья – это притягивания за уши некой гипотезы отдельной группы ученых. Есть фундаментальные вопросы: можно ли сравнивать счастье белоруса и американца, можно ли сравнивать благополучие бутанца – кстати, единственная страна, которая заменила ВВП на счастье – с русским, можно ли сравнивать Северную и Южную Корею.

То есть, сам показатель счастья субъективен. В какой-нибудь отсталой стране, где люди даже не знают о существовании всех благ цивилизации, они действительно могут быть счастливы, потому что не представляют себе другой жизни. С другой стороны, в той же Европе человек имеет ряд благ – хорошую квартиру, компьютер и машину – но при этом несчастлив, ему кажется, что есть лучшая жизнь. И, сравнивая потом этих двух индивидов, можно ли сказать, что в неразвитой стране люди живут лучше?

— На мой взгляд, белорусы несчастны, так как живут рядом с успешными в материальном плане странами, и в душе у каждого белоруса живет уверенность в том, что у него тоже должна быть возможность так жить. Окошко в материальный мир прорублено, белорус смотрит на окружающий мир, но при этом позволить себе его не может. В этом заключается несчастье.

— Здесь тоже был поднят фундаментальный вопрос. Скажем, на какой иерархии ценности, которые всегда являются субъективным ориентиром человека, находится материальная составляющая? В отдельных развитых странах она находится не на первом месте – существуют семья, дети, самореализация. В нашем постсоветском регионе есть некоторый феномен. Раньше, когда был коммунистический режим, не было частной собственности.

Была общественная, в последующем незаметно для всех трансформировавшаяся в государственную, но люди ничего не имели. Когда появилась возможность чем-то владеть, всем захотелось денег, квартир, собственности luxury класса – яхт, дорогих машин. И поэтому – яркий пример – в соседней России – появились олигархи. Это похоже на синдром, когда человек потерялся в лесу и долгое время не ел. Поэтому, когда он попадает назад в цивилизацию, ему дают пищу порционно, ведь иначе он просто наестся и умрет. Чувство меры исчезает!

Хочу подчеркнуть еще раз: счастье белоруса нельзя сравнить со счастьем того, кто живет в Швейцарии или Норвегии. Вообще, можно провести, например, референдум, и выяснить, что есть счастье для большинства белорусов. Но возникает вопрос: а справедливо ли будет пожертвовать тем меньшинством, которое осталось? Справедливо ли использовать этот максимум за основу? Может, стоит создать условия, при которых каждый сможет реализовывать себя, согласно своему ценностному ряду?

Словом, пока не будет сформирована та площадка, где белорусы смогут конкурировать идеями, мыслями, до тех пор мы будем жить в Полесском болоте.

— Какие страны находятся в топе рейтинга индекса счастья?

— Швейцария, Чили, скандинавские страны. В последних государства тратят больше половины своего бюджета на социальные нужды. У граждан высокие зарплаты, хороший уровень жизни. Но применить такую модель в Беларуси очень тяжело. К ней нужно дорасти. Мы не можем сразу из ребенка сделать вундеркинда.

— Как Беларуси прийти к скандинавской модели?

— Необходимо поменять социально-экономическую модель страны. От социалистической системы, которая была прежде, мы недалеко ушли. Остались высокие государственные расходы, тотальная госсобственность, небольшой частный сектор. Когда государство будет открытым, оно получит доверие населения. В последнее время в новостях я наблюдаю, что какие-то предприятия пишут письма президенту, недовольные чем-либо организации пишут письма президенту…

Страна изменится в тот момент, когда мы перестанем писать письма президенту. Когда мы сможем решать вопросы на своем уровне, а не полагаться на государство. Эта иллюзия должна развеяться. Как минимум государству, чтобы прийти к скандинавской модели экономики, нужно дать толчок частной инициативе. Возможно ли это в современной Беларуси, сложно сказать. Белорусы, наверное, просто устали. Или свыклись с тем, что существует в стране. Они стали общностью, которая хочет двигаться дальше, но условий для этого пока еще нет. Государство в этот момент рассуждает другими категориями, и они вряд ли приведут нас к скандинавской модели.

— Что нужно сделать нашему государству, чтобы люди стали счастливее?

— Дать больше свободы. Но она должна идти параллельно с ответственностью. Если белорусам предоставить возможность реализовывать свои интересы, согласно своим ценностям, они будут счастливы.

— Следуя логике нашей страны, мы должны были выдумать свой индекс. Не было таких попыток?

— Мы его создали. Выражается он с определенной периодичностью в итогах голосования. Счастье наше – в росте ВВП на душу населения. Будет производительность труда, будет и высокая заработная плата. Белорусские государственные служащие давно мечтают создать уникальную модель социально-экономического устройства.

Но Беларусь – не уникальный случай, таких примеров общественного уклада как у нас достаточно. Но наши чиновники продолжают верить, что есть какой-то особенный путь для Беларуси, который мы можем теоретически обосновать и даже поставить на поток для других стран. Вот только вся наша уникальность выражается в России. Белорусская экономика не росла бы такими быстрыми темпами, если бы не серьезная поддержка со стороны «братской» страны.

— Отталкиваясь от проводимых опросов, где люди счастливее – в деревне или городе?

— В целом, в городах больше несчастья. В городе есть конкуренция, зависть, более высокий ритм жизни, которому нужно соответствовать. Многие пытаются убежать в лес или деревню и, отключившись от всего мира, стать счастливыми.

— И, подытоживая – ни один индекс счастья все равно не заменит ВВП?

— Чем выше показатели ВВП, тем больше у нас материальных благ и свобод ими распоряжаться. Можно оставить индекс счастья для фантазеров, которые считают, что это перспективное направление. Может быть, в этом и заключается их счастье. А для других счастье – это объективно смотреть на мир

Оцените статью

1 2 3 4 5

Средний балл 0(0)